Посмотрел фильм "Уродцы" Тода Броунинга. Давно хотел посмотреть эту классическую картину, но, чёрт возьми, это тяжёлое испытание. Фильм не оказался, как я опасался, всего лишь кинематографической версией цирка уродов, о котором повествует, но его воздействие на нервную систему, напрямую. помимо всяких художественных изысков, всё-таки очень сильно.
Первые минут десять я провёл в прострации, сдерживая тошноту и пытаясь подавить шок. Я видел немало фильмов, которые пытались быть страшными, которые старались шокировать, и это получалось у них с переменным успехом, но никакие спецэффекты не могут подготовить к зрелищу самой большой труппы уродов в истории, снятой вовсе без спецэффектов. Это зрелище действует на уровне рефлексов. Хочется блевать, вопить и плакать одновременно. В мозгу остаются только две равно интенсивных мысли - "О господи, это же люди, как они живут так?!" и "Это не люди! Эти существа не имеют ничего общего с человеком!". Если вы не атеист, держите при просмотре Книгу Иова под рукой, потому что у вас могут возникнуть к Богу очень серьёзные вопросы.
Но это фильм, а не ярмарка. более того, это произведение искусства. Это драма. Почему Ганс, детоподобный карлик, так привязан к Клеопатре - ведь довольно очевидно, что она его использует? Вероятно, потому, что ухаживая за красивой (ещё важнее - полноценной!) женщиной он чувствует себя человеком. Признать, что она насмехается над ним, означает признать, что он непоправимо иной, что он не может быть наравне с нормальными людьми. А Ганс с этим смириться не хочет.
А "Уродцы" ясно показывают, что эти самые уродцы - действительно не вполне люди. Частично, конечно, это связано с их внешностью как таковой - наивно полагать, будто тело никак не определяет человека, то, с чем ты себя идентифицируешь, важно. Однако прежде всего речь о социуме. Социум ретранслирует норму, ведь представление о норме во многом его и определяет, а значит, для всех его членов оно общее; иначе говоря, уродцы тоже знают, что они уродцы. В социум им не интегрироваться, их место определено. Особенности личности, конечно, влияют на роль в обществе, но ещё больше роль в обществе создаёт особенности личности. Люди знают, что уродцы - не одни из них, и уродцы это тоже знают, и именно такими и формируются. Это особенно очевидно в кульминационной сцене. Эти чудовища, извивающиеся в грязи, не имеют отношения к человечеству. Мы совсем не сопереживаем ублюдкам, которых они преследуют, но сцена вызывает подлинный ужас всё равно. Все наши критерии нормальности, от инстинктивных до воспитанных, вопят от этого зрелища.
Вы скажете, что говорить так плохо. Я и сам знаю. что это не слишком этично. А жизнь не слишком справедлива. Но прежде, чем говорить это, посмотрите "Уродцев" и честно ответьте себе, что испытывали при этом. Я с удовольствием выслушаю всё, что вы после этого всё ещё захотите мне сказать.
Между тем, Тод Броунинг не останавливается на этом. Потому что Клеопатра, несмотря на свою привлекательную и вполне человеческую внешность, всё-таки вызывает больше отвращения, чем вся эта безрукая, безногая, тощая, жирная, деформированная толпа. Да, они чудовищны, но отсутствие даже намёков на мораль, на стыд, по крайней мере, гораздо не-человечнее отсутствия конечностей. Мы, конечно, не хотим идентифицировать себя с уродами, но смотрим на ситуацию их глазами и испытываем те же отвращение и ненависть к Клеопатре и Геркулесу, что и они. Эти противоречия свели бы зрителей с ума, но Броунинг милосердно оставил клапан сброса давления в виде Фросо и Венеры - нормальных людей, поддерживающих уродцев. Вот с кем можно себя сопоставить, не опасаясь, что катарсис окажется слишком силён - а он мог бы оказаться.
Это действительно мощный фильм. Важный фильм. Серьёзный фильм. Тем не менее, я не буду рекомендовать "Уродцев" к просмотру. Не всем нужны экстремальные упражнения (я не уверен, что и мне это было нужно). Если вы готовы ко встрече с фильмом, художественное воздействие котрого состоит в том, что он резко бьёт вас кастетом в лицо, а потом пинает, пока вы не перестанете даже скулить, то... Я же не уверен, что смогу сегодня ужинать, и очень надеюсь, что мне вёс же удастся заснуть.