«Безнадёжная работа»

[lemmiwinks]

Эта запись куда-то делась. ОЧЕНЬ СТРАННО.
Я уже ложился спать, и тут мне пришла в голову эта мысль. Почти весь текст в один момент. Я не мог не записать его. В процессе записывания он несколько потерял в качестве, как мне кажется, но что поделать.
Я не претендую ни на какие права. Фэндом называть не буду, а то вам станет неинтересно. Рейтинг... понятия не имею, секса и мата там нет.

Стивенсу нужна была эта работа.
Каждый день он старательно повторял себе это, пока его шаги гулко разносились по бетонному коридору. Ступать только между белыми линиями. Вообще-то линии должны были отмечать расстояние, на которое можно вытянуть руку сквозь решётки, которые давно заменили ударопрочным стеклом, но Стивенс всё равно старательно шагает только между линиями. Джефф, который вводил его в курс дела, в первый же день сказал ему ходить так. И ещё, чтоб он выбросил из головы такие слова как "ударопрочный", "устойчивый к взлому" и "герметичный". Только самоубийцы верят в эти слова.
Но Стивенсу очень нужна была эта работа.
Он идёт, старательно не глядя налево, потому что пациент № 417 сидит правым боком к коридору. Почему, почему всегда именно правым?!.. Ствиенс так и не привык к этому за четыре месяца. ОН не смотрит влево. Эти психи не смогут его запугать.
Зато направо посмотреть - одно удовольствие. Синеватая фланель аппетитно обтягивает упругую попку, когда пациентка № 266 склоняется к маленькой розе, рыхля землю у её корней. У пациентки очень соблазнительная фигура... И Стивенс не успевает отвести взгляд прежде, чем женщина оборачивается, и его взгляд наталкивается на глубокую зелень её глаз. Пациентка проводит пальцем по листочку, нежно-нежно, и Стивенс ощущает жар пониже пояса - но загривок его холодит ужас.
Врачи называют это "трудовая терапия". Они считают, что цветы ей полезны. Стивенс надеется, что эти тупые ублюдки вместе с их дипломами однажды оценят всю пользу растений в её руках - но только, пожалуйста, Господи, не в его смену.
Друзья - ну, приятели, с которыми можно выпить пива, - думают, что с психами жутко. Что работа в таких местах наводит на всякие "неприятные мысли", как они туманно выражаются. Придурки. Стивенс не девчонка, он без проблем работал бы хоть где. Он мечтал бы работать в обычном психдиспансере. Серьёзно кивать парню, объясняющему, что он Наполеон, стерпеть, когда старушка швыряется в тебя судном, потому что ты, мол, задумал её убить - без проблем. Не худший способ заработка. Но в обычных психдеиспансерах не было нужды в рабочей силе. И Стивенс работает тут.
-Пожалуйста, снимите их с меня!.. Боже, умоляю! Хватит, хватит!!! Они же облепили меня всего, умоляю!!!..
Стивенс игнорирует вопли. Трюк это или нет, прописывать успокоительное - дело врачей. Он тут просто следит за порядком. Пациент в каме... палате, значит, всё в порядке. Стивенс не собирается заботиться о его комфорте. Джефф уже показал ему одного парня, который слишком волновался за пациента № 289. В палате у поворота. Стивенс хорошо запомнил эти расширенные зрачки, вперившиеся во что-то невидимое, но, несомненно, очень страшное. И всё-таки ему была очень нужна работа.
С тех пор, как ноги больше не позволяют маме выходить из дома, все зависят от него. И мама, и Дженни. Она получила стипендию от фонда Уэйна, у первой в семье у неё появился шанс получить настоящее образование. Нельзя было бы поставить на этом крест, заставив её сейчас искать работу. Это его дело. И он работает, пусть и в...
Тихое хихиканье, вроде как будто кто-то вспомнил особенно смешную шутку и сам себя развеселил, отражаясь от бетонных стен, звенит по всему коридору. Каждый волосок на коже Стивенса встаёт дыбом.
Как они надеются вылечить кого-то в таких условиях?.. Что общего у этого места и психического здоровья?!..
Тебе нужна работа, парень. Выдохни. Закончишь обход и возьмёшь немного успокоительного в аптечке. Нет-нет, только обычные таблетки, такие, наверное, и в аптеке без рецепта дают; никаких уколов и всего такого. Ты не хочешь стать похожим на Пита с его мутным взглядом и кругами под глазами. Пит проработал тут десять лет, его можно понять, но... Нет, просто таблетку.
Ещё несколько стеклянных стен - взгляд, достаточный, чтоб убедиться в наличии пациентов, ни секунды дольше - шаги между белых линий, и, наконец, финал обхода. Тупик. Большая стальная дверь с мощным засовом и несколькими замками типа сейфовых. Стивенс останавливается и прислушивается. Тихо. Очень тихо. Ещё десять секунд - абсолютная тишина. Чёрт возьми. Тут дверь, а не стекло, потому что, как считается, пациенту № 13 слишком опасно давать хоть шанс узнать что-то о происходящем снаружи. Но в итоге приходится определять его наличие на слух, или же... Да куда он мог деться? Надёжные замки, единственная дверь, и она заперта. Стивенс же сам минуту назад слышал его мерзкое хихиканье.
Стойте, а он мог расслышать хихиканье сквозь дверь на таком расстоянии?.. Стивенс тревожно оглядывается, отмечая, сколько вокруг недостаточно освещённых углов; сколько тёмного пространства за лампами, свисающими на кронштейнах с высокого потолка. Его сердце бьётся быстро, то и дело сбиваясь с ритма. Чёрт возьми, вечно запугиваешь сам себя. Нужно просто проверить, там ли он. И сразу успокоишься... Стивенс откидывает крючок, удерживающий на месте маленькую ставенку к смотровому окошку, осторожно глядит в чёрный провал...
-Обманули дурака на четыре кулака! - раздаётся оттуда восторженное, и забавная ромашка - цветок из петлицы, хотя в больничной робе петлиц не предполагалось, - выпускает фонтан ему в лицо.
С тех пор, как полгода назад его уволили с завода в ходе массовых сокращений, Роджер Стивенс всё глубже погружался в депрессию, лишь усугубившуюся, когда он стал санитаром психиатрической лечебницы "Аркхэм". Но сейчас он громко смеётся. Эта шутка веселит его до смерти.