Вдохновляющий образ + "ни дня без строчки" = драббл.
Что можно написать о Цекелькане, я понял уже во время просмотра, оставалось только записать. Надеюсь, это у меня получилось.
Это простенький психологический драббл, ничего особенно интересного. Но там про человеческие жертвоприношения, жестокость и кишки, так что это, скорее всего, NC-17, не читайте детям вслух.
По "Дороге на Эльдорадо", которая, вместе с Цекельканом, принадлежит не мне, а своим создателям.
Отблески пламени делают обсидиановую грань ножа похожей на зрачок большой кошки...Отблески пламени делают обсидиановую грань ножа похожей на зрачок большой кошки.
Алые блики дрожат, пульсируя, будто сердце.
Цекелькан смотрит на этот нож каждый день. Полирует и затачивает его. Ждёт и надеется, когда придёт время его применить.
Иногда он проверяет остроту на своих руках. Чтоб рассечь человеческую грудь быстро и точно, острота должна быть идеальной. Она именно такова - Цекелькан ещё не успевает почувствовать прикосновения острой грани, когда уже испещрённая тонкими шрамами плоть его ладони распускается алым цветком. Но сегодня он не будет этого делать. Сегодня он удержится.
Это не жертвоприношение. Не то, чего желают боги.
Этот нож - для богов. И он, Цекелькан, человек богов. Это было бы неблагочестиво.
Цекелькан хорошо знает, чего боги желают. Его научил этому отец, научили фрески храма и священные книги. Боги хотят крови. Очень много крови. Вырезанных сердец в лучах рассвета. Воплей агонии, смешивающихся с молитвами. Наполняющихся холодной водой лёгких. Ещё тёплой кожи, накинутой на плечи их жрецов. Обезглавленных трупов, катящихся по ступеням в алом ореоле.
Мысль об этом вызывает в Цекелькане благоговейную дрожь.
Сотни, тысячи жертв!
Кто, кроме богов, может быть столь неописуемо жесток? Кто будет радоваться горам трупов?
Это бесчеловечно, а следовательно, божественно.
С самого детства Цекелькана готовили к этому. Отец повторял с ним слова молитв и показывал, как точить нож. Объяснял, как могучи и жестоки боги, и нанёс Цекелькану первый порез. Рассказал, как поворачивать нож, чтоб раздвинуть рёбра жертвы, и встречал с сыном рассветы, приветствуя божество.
Он был готов. Давно готов. Но он не мог ничего, совсем ничего сделать.
Так же, как его отец и отец его отца, Цекелькан был обречён ждать, зная о своём долге, но не имея возможности исполнить его.
В Эльдорадо не приносили жертв. Эльдорадо давно не радовал богов.
Когда-то давно предки укрылись в этой долине от войн. Трусливое, слабое племя! Цекелькан в отчаянии скрежетал зубами, думая об этом. Недостойные своих богов жалкие людишки! Ибо их трусость стала началом их отступничества. Без войн нет пленников, без пленников нет жертв.
И люди приняли это. А потом и привыкли. Всё больше заплывали жиром самодовольства и низменных радостей, всё реже вспоминали богов. Нет, никто не говорил, что не верит в них, но храмы опустели. Только он, Цекелькан, остался под этими величественными сводами. А если он заговаривал о необходимости принести жертвы, о важности почитания богов, все притворялись, будто не расслышали, у всех находились срочные дела, все расходились, не дав ему и закончить. Или объявляли, что жертвы - это правильно, конечно, и бросали в колодец богов какие-то золотые побрякушки. Как будто повелителей вселенной это удовлетворит. Как будто они такие же алчные, бесхребетные глупы, как эти нечестивцы.
О, он видел, как они глядели на прекрасные фрески старых времён, изображающие правильное служение богам. Как они избегали встречаться со взглядом жреца. Как отводили взгляд от кровавой корки на его порезах.
Они боялись жертвоприношений и не боялись богов. В то время как Цекелькан содрогался от сладостного, благочестивого страха перед богами. О, если однажды их терпение истощится, какой дивной, невообразимой жестокостью расцветёт их гнев!.. Как сокрушат они забывчивых людей!.. Не реки, а моря крови прольются по улицам Эльдорадо! Вопли сотрясут окрестные горы так, что те рассыпятся в пыль. Вырванные сердца и сломанные конечности, отрубленные головы и свёрнутые шеи, освежёванные тела и выжженные глаза - ничто в сравнении с десятой долей этого непредставимого ужаса...
Цекелькан сладострастно зажмурился, на мгновение погрузившись в мечты.
...И вот поэтому он был готов принести любые жертвы, чтоб умилостивить, удовлетворить, успокоить богов, чтоб утишить их гнев и избежать их кар. Ибо кто знает, сколько долго ещё будет восходить солнце, если его не приветствовать иным горячим сгустком жизни...
Да, страх... Но и благоговение. Цекелькан мечтал ощутить в пальцах ещё горячее, скользкое, в последний раз конвульсивно сжимающееся сердце. Человеческое сердце. О да, он много практиковался. Сдирал кожу и вынимал внутренности ланей и обезьян, ягуаров и капибар. Жрец должен уметь это. Так он и сошёлся с Тлакатекатлем, лучшим охотником Эльдорадо (и тот ходит в шкуре ягуара, содранной руками жреца - одним движением, прежде, чем зверь умер). Но всё это было не то. Цекелькан знал, что богов не радует по-настоящему слабая кровь бессловесных тварей - и его она не удовлетворяла тоже.
Жрец вновь повернул клинок, будто расширяя невидимую рану, заставив алые отблески плясать на чёрной поверхности. Обсидиан, дымчатое зеркало... Не в крови. Так только кажется. И Цекелькан заплакал. Заплакал о безбожном городе, забывшем веру предков. О его людях, которым придётся однажды горько поплатиться за это пренебрежение. О своих предках, прозябавших всю жизнь, жрецах по имени, но не по делам. И о себе, лишённом возможности исполнить своё предназначение.
Но надежда есть. Есть. Однажды боги придут во плоти, однажды исполнится пророчество...
И тогда, думал Цекелькан, возводя очи горе, и слёзы его отчаяния обращались в слёзы счастья, тогда прольётся кровь.
«Вера без крови»
Вдохновляющий образ + "ни дня без строчки" = драббл.
Что можно написать о Цекелькане, я понял уже во время просмотра, оставалось только записать. Надеюсь, это у меня получилось.
Это простенький психологический драббл, ничего особенно интересного. Но там про человеческие жертвоприношения, жестокость и кишки, так что это, скорее всего, NC-17, не читайте детям вслух.
По "Дороге на Эльдорадо", которая, вместе с Цекельканом, принадлежит не мне, а своим создателям.
Отблески пламени делают обсидиановую грань ножа похожей на зрачок большой кошки...
Что можно написать о Цекелькане, я понял уже во время просмотра, оставалось только записать. Надеюсь, это у меня получилось.
Это простенький психологический драббл, ничего особенно интересного. Но там про человеческие жертвоприношения, жестокость и кишки, так что это, скорее всего, NC-17, не читайте детям вслух.
По "Дороге на Эльдорадо", которая, вместе с Цекельканом, принадлежит не мне, а своим создателям.
Отблески пламени делают обсидиановую грань ножа похожей на зрачок большой кошки...