Господь, воззрев на него, сказал: иди с этою силою твоею и спаси Израиля от руки Мадианитян; Я посылаю тебя.
[Гедеон] сказал ему: Господи! как спасу я Израиля? вот, и племя мое в [колене] Манассиином самое бедное,
и я в доме отца моего младший.
И сказал ему Господь: Я буду с тобою, и ты поразишь Мадианитян, как одного человека.
Суд.6: 14-16

Когда изнемогал во мне дух мой, Ты знал стезю мою. На пути, которым я ходил, они скрытно поставили сети для меня.
Смотрю на правую сторону, и вижу, что никто не признает меня: не стало для меня убежища, никто не заботится о душе моей.
Я воззвал к Тебе, Господи, я сказал: Ты прибежище мое и часть моя на земле живых.
Пс. 141: 3-5

Я уже недавно говорил, что считаю "Безнадёгу" лучшим произведением Стивена Кинга. Кроме того, это одна из самых дорогих лично мне книг вообще... Тут бы надо добавить, по идее, и "повлиявшая на меня больше других", но повлиять на читателя "Безнадёга" должна вполне однозначным образом, и этого, как ни крути, нет...
Начнём с названия. У меня нет к нему претензий, перевод достойный. Однако, хотя Безнадёга звучит более похоже на то, как могло бы называться по-русски какое-то поселение, этот вариант не передаёт в полной мере того, о чём говорит оригинал, а ведь в названии романа заключены и его тема, и настроение, и центральная проблема. Это и вправду роман про desperation - про то самое "ибо я очень изнемог". Тут мне придётся привести довольно пространную цитату, потому что лучше, чем сам автор, я идею не передам.
Кинг - весьма христианский писатель (меня неизменно удивляет, что наши миссионеры, поминая Гарри Поттера и Нео, не ссылаются никогда на него), и в его книгах довольно чётко вырисовывается образ ветхозаветного Бога - сурового и при этом устанавливающего очень личные отношения с человеком; быть может, вернее было бы сказать "иудейский", а не "христианский", поскольку именно Иисусу и всему, что с ним связано, места в этой модели почти не находится. "Безнадёга" же (надеюсь, ничьи чувства моё сугубо личное мнение не заденет) - это почти современное дополнение к Книге Судей; эта книга, как мне кажется, стоит в Библии особняком: истории о, в сущности, случайных людях (выбранных из-за леворукости, или огромной силы, например), не далеко не всегда святых и героичных, но порой попросту и не хороших, которых Бог избрал орудием Его воли.
Кинг не признаёт никакой теодецеии, и хотя он лишь раз мельком упоминает о Книге Иова, она неизбежно приходит на ум - да, Бог жесток, но он Бог; Бог не предлагает пожизненную страховку и мягкие подушечки, более того - он требователен, и Его требования могут быть несовместимы с вашими планами на жизнь, с вашим комфортом, с самыми базовыми потребностями - но вне бога существует только бессмысленность и desperation. "Безнадёга" - роман об обретении веры и неотделимого от неё смирения.
Это ведёт нас к теме "пневма-сома-сарк", постоянно звучащей как бы на втором плане. Я долгое время недоумевал - отчего Тэк так связан с σαρκ, плотью - ведь, хотя и утверждается, что где-то на ином конце ини у него есть тело, но в романе он представлен именно как бестелесный дух (да и относится к де лаш, бестелым), а вход через рот и ноздри делает его пневмой в самом грубом смысле слова. Но ведь в этом и дело, не так ли? Тэк - эрзац духа, эрзац жизни, дыхание - но не то, от которого "стал человек душою живою". И потому то, что воспринимает эту подделку, псевдо-дух, обречено на животное состояние и распад. В этом смысле Одри Уайлер - лишь более выразительный и фантастичный вариант Джонни Марнвилла. Кинг предостерегает не против плоти, но против господства плоти, нарушения единства и иерархии тех самых трёх элементов.
Ах, да, Тэк... Потрясающий образ - при том, что у него почти нет характера. Чуждому древнему богу он, в сущности, и без надобности. Зато непринуждённая жестокость, прихотливое безумие, где явно yet there is method in't, но его не ухватить, коаноподобные монологи и сама концепция (едва ли новая, но определённо нигде не использованная с такой выразительностью) твари столь злой и столь иной, что человеческое тело расползается. когда она его "примеряет"... Кстати, идея, мною нежно любимая и не в меру эксплуатируемая именно из-за этой книги. Наряду с Рэнделлом Флеггом разлива "Противостояния" - самое запоминающееся и жуткое зло у Кинга, то, что, на мой взгляд, он внёс в образный ряд мировых ужасов.
Помимо всего прочего, "Безнадёга" великолепно написана. Темпоритм, неожиданные перекрестные связи между эпизодами, изящное переключение с точки зрения одного персонажа на другую - у романа прекрасно продуманная структура. Нельзя не отметить и атмосферу - хотя Кинг вроде бы и не демонстрирует каких-то особенно причудливых стилистических приёмов, текст очень впечатляет - на самом деле, текст хватает за горло и не даёт продохнуть. Титул "король ужасов", по-моему, относится скорее к Кингу-автору рассказов, чем к романисту: слишком комплексный сюжет почти неизбежно подразумевает перенос акцентов с собственно страха на эмпатию, размышления, короче превращает прозу Кинга скорее в приключения, психологический триллер или боевик. Но в случае с "Безнадёгой", несмотря на уже упомянутую религиозно-философскую тематику, можно говорить именно об ужасах. Первая из пяти частей и вовсе не даст волоскам у вас на загривке опуститься ни на секунду - она воистину жуткая; да и дальше пугаться приходится часто. И достигает этого Кинг с непринуждённостью профессионала. Бр-р-р...
В общем, о "Безнадёге" я могу говорить долго, но, думаю, главное уже сообщил И да, я предвзят, я очень люблю эту книгу... но всё же не думаю, что мой отзыв не справедлив.

P.S. Переводы Веьера - нечто странное. Тут явно, что переводчик талантливый, язык хорош и звучит ровно, по-русски... в основном. Но пару раз происходят явные "срывы" и, главное, Вебер вдруг как-то вопиюще упускает реалии: не опознаёт библейскую цитату, вновь поминает "святое дерьмо" и, что особенно досадно, отчего-то обзывает "Мумию" Бориса Карлофа "Мамми", а ведь она - один из центральных образов романа, можно было бы быть и поаккуратней...