Майкл Муркок настолько не скрывал, что его главные герои типологически очень схожи, что превратил прямую констатацию этого в ось всего своего творчества под именем Вечного Воителя. И в прочитанном мной на днях сборнике, одном из первых, как я понимаю, изданий Муркока в нашей стране, это видно как нельзя лучше.
Для незнакомых с легендой фантастики "новой волны" постсовеских читателей сборник специально составили не по циклам, чтоб дать им широкую панораму творчества Муркока. Он включает "Призрачный город", "Вечного Воителя" и сборник рассказов "Обитатель времени". В целом, тут можно усмотреть хронологический принцип: все эти работы относятся к одному десятилетию.
Итак, Вечный Воитель обычно умнее и тоньше своего окружения, он чуточку "лишний человек" - только с мечом, и, как ни парадоксально, войны не любит и даже в лидеры, скорее всего, не очень рвётся. Его внимание направлено скорее на себя и свои переживания, а не на внешний мир. В то же время он довольно инфантилен и порывист, а также склонен поддаваться влиянию того самого окружения - или судьбы, роль которой, впрочем, редко акцентируется в событийной части. Как его необдуманные решения "выть с волками по-волчьи", так и попытки проявить природную мягкость в равной степени ведут к побоищам и катастрофам для целых царств (в рассказах, впрочем, масштаб поскромнее).
Вообще, работы Муркока - особенно его зрелого периода, так сказать, фирменные и узнаваемые - представляют собой удивительный микс из эскейпистского wish-fullfilment'а (в "Вечном Воителе" даже есть буквально "попаданец" - а с учётом того, что именно на Эрекозе нанизываются прочие циклы, это легко экстраполировать на всё творчество Муркока) и пессимистической печальной констатации бессилия человека перед лицом судьбы и огромного равнодушного мироздания. Огромные промежутки времени и цикличность событий - излюбленные темы автора, и с одной стороны Вечный Воитель постоянно становится свидетелем и участником заката величественных цивилизаций (у истока которых он сам зачастую стоял в предыдущих воплощениях), а с другой - само его существование является образцом вечного цикла, повторяемости и детерминизма. Эти темы, может быть, ещё ярче видны в рассказах, где герои действуют в подчеркнуто хаотическом мире и либо не вольны в собственных действиях, либо могут найти покой лишь в смиренном отстраненном наблюдении за этим хаосом.