Если выпало в империи родиться, pа неё и умирать придётся вскоре.(c) Сергей Плотов
Пол почесал переносицу и вновь надел очки. Сосредоточиться на квартальном отчёте никак не получалось - голова с самого утра была тяжёлая, и гул голосов из-за перегородок, поминутно раздающиеся звонки и безжалостно-белый свет ламп мешали ему гораздо больше, чем обычно. А всё оттого, что он плохо выспался... Ещё несколько минут Пол вглядывался в колонки цифр, почти не продвинувшись в работе, беззвучно чертыхнулся и решил выпить кофе - или той коричневатой бурды, которая его заменяла в конторе - поскольку без допинга его мозг работать не желал явно.
Пол не глядя нажал на знакомую кнопку (большой и чёрный - "должен нравиться дамам", как неизменно шутил на протяжении десяти лет Саймон Дженкинс, всякий раз вызывая у Пола человекоубийственные желания) и стал рыться в бумажнике в поисках мелочи. Подсчитывая центы на ладони, а затем ожидая, пока автомат с хлюпаньем, напоминающим о жуткой диарее, выльет в стаканчик заказанное (честно говоря, консистенция, запах и вкус мысль о диарее только укрепляли), мужчина вспоминал сегодняшний сон. Как обычно, после пробуждения многое забылось, а оставшееся перепуталось, но Пол помнил страх перед чем-то очень большим и почти всемогущим, почему-то следящим за ним... Жуткое чувство. Хотя вроде бы сон и не был кошмаром - он брёл по полям с грубо сколоченным крестом в руках, вроде бы в Иерусалим... Потом оказался почему-то в тёмном и холодном склепе, но это было вроде как правильно... Пол поморщился и взял стаканчик, уже источающий аппетитный аромат старого машинного масла.
В такие дни ему хотелось бросить всё это, не хоронить себя больше среди пластиковых перегородок, делая бессмысленную и ни одному человеку на свете не нужную работу... Уехать, например, к морю, в какой-нибудь маленький городок, где все знают друг друга... Может, заняться рыбалкой... Пол с отвращением проглотил последние капли кофе и вернулся к отчёту.
Адсон медленно раскрыл глаза. Ничего не изменилось - в надёжно запечатанной крипте царила вечная тьма, в которой человеческий глаз не различил бы даже силуэтов, тогда как то, что было доступно глазам Адсона, веки не могли заслонить (о чём тот порой жалел). Как ярки сны, связанные с его маленькими подопытными... Он почти растворился в видении о Поле Джефферсоне - и это Адсону не нравилось, ибо растворяться в ком-то никогда не входило в его планы. Интересно, а чувствует ли он то же, не боится ли потерять себя в своих детях?.. А что, если и Пол Джефферсон, и сам Адсон - не более, чем его сны? Обнажённый юноша поёжился, хотя уже много столетий не чувствовал холода.
Пол не глядя нажал на знакомую кнопку (большой и чёрный - "должен нравиться дамам", как неизменно шутил на протяжении десяти лет Саймон Дженкинс, всякий раз вызывая у Пола человекоубийственные желания) и стал рыться в бумажнике в поисках мелочи. Подсчитывая центы на ладони, а затем ожидая, пока автомат с хлюпаньем, напоминающим о жуткой диарее, выльет в стаканчик заказанное (честно говоря, консистенция, запах и вкус мысль о диарее только укрепляли), мужчина вспоминал сегодняшний сон. Как обычно, после пробуждения многое забылось, а оставшееся перепуталось, но Пол помнил страх перед чем-то очень большим и почти всемогущим, почему-то следящим за ним... Жуткое чувство. Хотя вроде бы сон и не был кошмаром - он брёл по полям с грубо сколоченным крестом в руках, вроде бы в Иерусалим... Потом оказался почему-то в тёмном и холодном склепе, но это было вроде как правильно... Пол поморщился и взял стаканчик, уже источающий аппетитный аромат старого машинного масла.
В такие дни ему хотелось бросить всё это, не хоронить себя больше среди пластиковых перегородок, делая бессмысленную и ни одному человеку на свете не нужную работу... Уехать, например, к морю, в какой-нибудь маленький городок, где все знают друг друга... Может, заняться рыбалкой... Пол с отвращением проглотил последние капли кофе и вернулся к отчёту.
Адсон медленно раскрыл глаза. Ничего не изменилось - в надёжно запечатанной крипте царила вечная тьма, в которой человеческий глаз не различил бы даже силуэтов, тогда как то, что было доступно глазам Адсона, веки не могли заслонить (о чём тот порой жалел). Как ярки сны, связанные с его маленькими подопытными... Он почти растворился в видении о Поле Джефферсоне - и это Адсону не нравилось, ибо растворяться в ком-то никогда не входило в его планы. Интересно, а чувствует ли он то же, не боится ли потерять себя в своих детях?.. А что, если и Пол Джефферсон, и сам Адсон - не более, чем его сны? Обнажённый юноша поёжился, хотя уже много столетий не чувствовал холода.