Трудности перевода, буддийская отрешённость и правильное обвязывание свитков

[Леммивинкс, Король Хомячков]

Поскольку не высказывать того, что думаешь,- это все равно что ходить
со вспученным животом, нужно, повинуясь кисти, предаться этой пустой забаве,
затем все порвать и выбросить, и тогда люди ничего не смогут увидеть.

Я не раз, кажется, жаловался на невнимательность, из-за которой читаю и смотрю не то, чего хотел, не так ли? Сегодня ваш покорный слуга превзошёл сам себя. Приобрёл (к счастью, по цене бросовой, даже для меня подъёмной) книгу, прочитал от корки до корки - и только тут заподозрил, что уже читал её. Но судите сами, легко ли при поверхностном взгляде сообразить, что "Записки от скуки" Кэнко-хоси - это и есть "Записки на досуге" Ёсиды Канэёси?..
Сразу отметим, что "Записки на досуге", прочитанные мною в 2010 году, переведены Александром Мещеряковым, а "Записки от скуки" - В.Н. Гореглядом.
Теперь логично было бы сравнить переводы - вот только непросто это сделать с книгой, которую читал три года назад... Так или иначе, вот что я писал о "Записках от скуки" тогда. Сейчас же "Записки от скуки" не произвели на меня такого сильного впечатления. Они показались мне скорее несистематизированными записями придворного, а не единым созерцательным текстом, пусть и со свободно текущей мыслью. Много того, что выглядит именно пометками на полях, черновиками.
Кстати говоря, ни одно из этих двух изданий не было снабжено подробным комментарием, который кажется при таких книгах совершенно необходимым: во многих историях чувствуется некая изюминка, понятно, что не без причины Кэнко их записал, но угадать, в чём соль, нет никакой возможности.
В переводе Горегляда заметнее противоречивость разных высказываний Кэнко-хоси (которую я отмечал и при первом чтении). Сложно сказать, есть ли в этой книге вообще собственные и значимые для автора рассуждения, а не просто упражнения кисти на заданные темы. Кэнко много говорит о том, что необходимо оставить всякое житейское попечение и удалиться совершенно от мира - но с удовольствием описывает дружеские визиты и сам - отнюдь не монах; постоянно призывает к простоте, безыскусственности, и в то же время досконально знает тонкости разного рода дворцовых и этикетных церемоний и глубоко сокрушается о том, что ими пренебрегают, даёт много советов о том, как достигнуть мастерства, и подчёркивает, что лучше быть бесталанным и ни к чему не стремиться...
В целом переводы Гореглядова и Мещерякова - практически две разные книги, и ничуть не удивительно, что я долго не замечал своей ошибки. Даже язык - у Мещерякова явно опрощённый, приближенный к разговорному, даже сказовому, с короткими предложениями и минимумом японских реалий и терминов, и у Гореглядова - правильные, чуть суховатые, хотя и нередко меланхолические фразы, изобилующие реалиями камакурской Японии. Собственно, многие эпизоды, связанные с ними, у Мещерякова были, похоже, скорее сочинены, чем переведены...
Вообще было бы очень интересно узнать мнение япониста об этих переводах. Жаль, я не знаю ни одного (ну, то есть не знаю так, чтоб иметь возможность спросить).
А чем далее рассуждать, приведу-ка несколько выписок из перевода Гореглядова:

Случается иной раз вести разговоры с разными людьми. От одного только и слышишь: «Да, действительно». Другой не во всем согласен с вами и начинает спорить. «А я так не считаю,- заявляет он,- вот так-то, по таким-то причинам». В этих случаях кажется, что разговор помогает рассеять скуку, но в действительности в разговоре с инакомыслящим человеком можно высказываться лишь о пустяках. Как это грустно, когда близкий ваш друг – далеко!

Если человек с прекрасной внешностью и душой невежествен, он без труда подавляется людьми низкими и некрасивыми и становится таким же, как они. Это прискорбно.

– Во время молитвы «Поклоняюсь будде Амитабха» меня клонит ко сну, и я пренебрегаю молитвой. Как мне от этого избавиться?
– Как проснешься, твори молитву,- ответил ему святейший.
Ответ, достойный уважения.
– Если думаешь, что возрождение в раю наступит – оно наступит; если думаешь, что не наступит – оно не наступит,- сказал как-то высокомудрый Хонэн.
Это тоже заслуживает уважения.
И еще он говорил:
– Если ты даже сомневаешься, то твори молитву – и ты возродишься.
И эти слова достойны уважения.

Некий господин, оспаривавший право на чужое поле, проиграл тяжбу и с досады послал туда работников, повелев сжать его, а рис забрать. Жнецы, однако, начали убирать другое поле, лежавшее при дороге. Увидев это, кто-то им заметил:
– Но ведь это не то поле, из-за которого разгорелась тяжба. Почему же вы жнете здесь?
И работники ответили:
– Это верно: у нас нет основания жать здесь, но раз уж мы пришли вершить неправедное дело, так не все ли равно, где мы жнем?
Обоснование изумительнейшее!

В провинции Инаба у одного праведника была красавица дочь. Много молодых людей сваталось к ней. Но эта девица питалась одними только каштанами и ни в каком виде не признавала риса. «Такая странная особа не может вступить в брак»,- говорили ее родители и не отпускали девушку замуж.

У одного человека был «Сборник японских и китайских песен», переписанных якобы рукой Оно-но Тофу. Кто-то сказал владельцу:
– У меня, разумеется, нет никаких сомнений относительно вашей семейной реликвии, однако вот что странно: по времени не получается, чтобы Тофу мог переписать сборник, составленный Сидзё-дайнагоном, который жил после него.
– О, значит, это действительно редчайшая вещь! – ответил тот и стал беречь рукопись пуще прежнего.

В императорском дворце Годзё водились оборотни. Как рассказывал вельможный То-дайнагон, однажды, когда в зале Черных дверей несколько высокопоставленных особ собрались поиграть в го, кто-то вдруг приподнял бамбуковую штору и посмотрел на них.
– Кто там? – оглянулись придворные.
Из-за шторы выглядывала лиса в облике человека.
– Ах! Это же лиса! – зашумели все, и лиса в замешательстве пустилась наутек. Должно быть, это была неопытная лиса, и перевоплощение ей не удалось как следует.

Когда мне было восемь лет, я спросил отца:
– А кто такой Будда?
– Буддами становятся люди,- ответил отец.
– А как они становятся буддами?
– Благодаря учению Будды- ответил отец.
И снова я спрашиваю:
– А того Будду, который обучал будд, кто обучал?
– Он тоже стал Буддой благодаря учению прежнего Буд-ды,- опять ответил отец. Я снова спросил:
– А вот самый первый Будда, который начал всех обучать,- как он стал Буддой?
И тогда отец рассмеялся:
– Ну, этот либо с неба свалился, либо из земли выско-чил.
Потом отец потешался, рассказывая об этом всем:
– До того привяжется, что и ответить не можешь.

@темы: цитатко, смотрит в книгу - видит..., Будда ехал на козе - это дзэн!

Comments

[boynton]

А я их 23 года тому назад читал, что-то совсем уж ничего не помню, кроме, разве что, общего впечатления. Перечитать что ли. Правда, у меня из японского на очереди на перечитывание еще "Сказание о Ёсицунэ" лежит, не знаю, когда руки дойдут.
Кстати, на переводчика я тогда внимания не обратил, но книга совершенно определенно называлась "Записки от скуки" и автор Кэнко Хоси. И там под одной обложкой были "Записки от скуки", "Записки у изголовья" и "Записки из кельи". Помнится, наибольшее впечатление на меня, все же, Сэй Сёнагон произвела.