Если выпало в империи родиться, pа неё и умирать придётся вскоре.(c) Сергей Плотов
Сегодня мы будем говорить про Публия Овидия Назона, или скорее про его творчество, к которому я на досуге припал.
"Наука любви" впечатляет сочетанием несерьёзности темы и отношения к ней с самым детальным и продуманным её разбором. Овидия даже нельзя попрекнуть тем, что его советы подчас противоречат друг другу (фактически, тема ухаживаний и влюблённости раскрыта так полно, что нет почти ничего, о чём Овидий бы не упомянул) - специфика темы делает это вполне естественным. И советы его, очевидно, хороши - на днях со мной делились цитатами из пикаперского руководства, и суть за две тысячи лет не изменилась совершенно, только от "Науки любви" почему-то не тошнит. Помимо детального изучения собственно любовной темы Овидий часто увлекается описанием чего-то, что походя упомянул, будь то охота или наряд, а то и разовьёт мифологический пример, которыми сыплет без остановки, в целый сюжет. И всё выходит живо и прекрасно. Овидий не слишком серьёзно относится к вопросу любви - он ведёт речь о флирте, страсти, приятно времяпровождении и эротических удовольствиях (не зря в поэме говорится прежде всего об адюльтере, хоть автор и пытается скромно замаскировать этот факт); с его точки зрения это в принципе наиболее достойный человека досуг, и за чтением "Науки любви" с этим сложно не согласиться. Поэма чрезвычайно поднимает настроение, легкомысленная радость, которой пронизана каждая строка, весьма заразительно.
"Лекарство от любви", примыкающее к ней, так и хочется уличить в противоречиях с предыдущей книгой - ведь почти все советы, предложенные, чтоб от страсти избавиться, Овидий ранее упоминал как средства её разжигания. Впрочем, и это ведь не назовёшь неверным в отношении предмета столь сложного и текучего, а советы точны и верны. Ещё удивительнее, что тон Овидия не утрачивает жизнерадостности, несмотря на столь резкий поворот темы.
Стиль Овидия я не решусь характеризовать, я ведь не филолог, зато свои впечатления от него описать могу. Я вообще люблю элегический стих, но если бывают мастера, владеющие тем или иным художественным средством идеально, то Публий Овидий Назон так владеет элегией (виртуозно и легко, как и женщинами, - сказал бы я, если б захотел звучать претенциозно). Во-вторых, тон Овидия, тон молодой, слегка иронический, подразумевающий, что заставляющая ждать у дверей возлюбленная - самый серьёзный повод для беспокойства, а беспокоиться по этому поводу слишком сильно не стоит, - этот тон чрезвычайно уютен, этот тон очаровывает. Овидия очень легко читать - фактически, от него сложно оторваться.
"Amores" сочетают эту лёгкость слога, беззаботную атмосферу и непосредственную живость речи с более заметной литературной игрой. В "Науке любви" Овидий естественно скользит от одной темы к другой, от мифологии к советам по настольным играм, от развёрнутых метафор к описаниям свиданий - тут же каждая элегия посвящена чему-то одному, и автор всячески это подчёркивает. То Овидий в особенно трагических красках описывает сожаление о гневе на возлюбленную, то проводит аналогию между влюблённым и солдатом, во всех деталях сравнивая их быт и занятия, то создаёт эпитафию покойному попугайчику. Сами темы также крайне разнообразны: влюблённость разом в двух женщин и потеря волос возлюбленной, немеркнущая слава поэтов и аборт, обращение к мужу-сопернику и неудача в постели... Всё же отмечу элегии, особенно мне понравившиеся. V элегия первой книги - прекрасная эротическая поэзия, изящнейшее выражение чувственности; элегия XIII, обращение к Авроре с просьбой помедлить, чудесно передаёт атмосферу утра - право, в глазах розовеет, когда я читаю её - и изящно сопрягает мифологические и бытовые примеры (а кроме того, не прекрасно ли - "Но чтобы девушки рано вставали стерпит лишь тот, у кого, видимо, девушки нет"); во второй книге элегия IV описывает любвеобильность Назона, перечисление самых различных достоинств, привлекающих его в женщинах, и тон эдакого самоироничного оправдания совершенно очаровательны... К элегиям примыкают по своей стилистике и "Притиранья для лица" - тоже литературная игра, в которой Овидий не теряет лёгкости слога даже будучи ограниченным весьма узкой и специфической темой.
"Метаморфозы" в этот сборник попали лишь в сокращении, и не в моих правилах писать о не вполне прочитанном. Замечу лишь, что, виновны ли в этом смена жанра и размера или другой переводчик (всё предыдущее прочтено в переводе Гаспарова, тут - перевод Шервинского), но, судя по этим извлечениям, Овидий совершенно утерял в "Метаморфозах" ту самую живость и лёгкость слога, которая прежде всего пленяет в его стихах. Да и по содержанию они не слишком интересны - страдают затянутостью и занудством, свойственным литературе того периода (хоть и не всей), даже и сами превращения описаны большей частью пресно. Возможно, я когда-нибудь попробую ознакомиться с ними целиком, но сейчас такого желания у меня нет. Лучше поищу "Скорбные элегии".
Впрочем, несмотря на эту ложку дёгтя Овидий завоевал мои прочные симпатии. В его произведениях живёт именно то, чего я ожидаю от поэзии, чудесное чтение.
"Наука любви" впечатляет сочетанием несерьёзности темы и отношения к ней с самым детальным и продуманным её разбором. Овидия даже нельзя попрекнуть тем, что его советы подчас противоречат друг другу (фактически, тема ухаживаний и влюблённости раскрыта так полно, что нет почти ничего, о чём Овидий бы не упомянул) - специфика темы делает это вполне естественным. И советы его, очевидно, хороши - на днях со мной делились цитатами из пикаперского руководства, и суть за две тысячи лет не изменилась совершенно, только от "Науки любви" почему-то не тошнит. Помимо детального изучения собственно любовной темы Овидий часто увлекается описанием чего-то, что походя упомянул, будь то охота или наряд, а то и разовьёт мифологический пример, которыми сыплет без остановки, в целый сюжет. И всё выходит живо и прекрасно. Овидий не слишком серьёзно относится к вопросу любви - он ведёт речь о флирте, страсти, приятно времяпровождении и эротических удовольствиях (не зря в поэме говорится прежде всего об адюльтере, хоть автор и пытается скромно замаскировать этот факт); с его точки зрения это в принципе наиболее достойный человека досуг, и за чтением "Науки любви" с этим сложно не согласиться. Поэма чрезвычайно поднимает настроение, легкомысленная радость, которой пронизана каждая строка, весьма заразительно.
"Лекарство от любви", примыкающее к ней, так и хочется уличить в противоречиях с предыдущей книгой - ведь почти все советы, предложенные, чтоб от страсти избавиться, Овидий ранее упоминал как средства её разжигания. Впрочем, и это ведь не назовёшь неверным в отношении предмета столь сложного и текучего, а советы точны и верны. Ещё удивительнее, что тон Овидия не утрачивает жизнерадостности, несмотря на столь резкий поворот темы.
Стиль Овидия я не решусь характеризовать, я ведь не филолог, зато свои впечатления от него описать могу. Я вообще люблю элегический стих, но если бывают мастера, владеющие тем или иным художественным средством идеально, то Публий Овидий Назон так владеет элегией (виртуозно и легко, как и женщинами, - сказал бы я, если б захотел звучать претенциозно). Во-вторых, тон Овидия, тон молодой, слегка иронический, подразумевающий, что заставляющая ждать у дверей возлюбленная - самый серьёзный повод для беспокойства, а беспокоиться по этому поводу слишком сильно не стоит, - этот тон чрезвычайно уютен, этот тон очаровывает. Овидия очень легко читать - фактически, от него сложно оторваться.
"Amores" сочетают эту лёгкость слога, беззаботную атмосферу и непосредственную живость речи с более заметной литературной игрой. В "Науке любви" Овидий естественно скользит от одной темы к другой, от мифологии к советам по настольным играм, от развёрнутых метафор к описаниям свиданий - тут же каждая элегия посвящена чему-то одному, и автор всячески это подчёркивает. То Овидий в особенно трагических красках описывает сожаление о гневе на возлюбленную, то проводит аналогию между влюблённым и солдатом, во всех деталях сравнивая их быт и занятия, то создаёт эпитафию покойному попугайчику. Сами темы также крайне разнообразны: влюблённость разом в двух женщин и потеря волос возлюбленной, немеркнущая слава поэтов и аборт, обращение к мужу-сопернику и неудача в постели... Всё же отмечу элегии, особенно мне понравившиеся. V элегия первой книги - прекрасная эротическая поэзия, изящнейшее выражение чувственности; элегия XIII, обращение к Авроре с просьбой помедлить, чудесно передаёт атмосферу утра - право, в глазах розовеет, когда я читаю её - и изящно сопрягает мифологические и бытовые примеры (а кроме того, не прекрасно ли - "Но чтобы девушки рано вставали стерпит лишь тот, у кого, видимо, девушки нет"); во второй книге элегия IV описывает любвеобильность Назона, перечисление самых различных достоинств, привлекающих его в женщинах, и тон эдакого самоироничного оправдания совершенно очаровательны... К элегиям примыкают по своей стилистике и "Притиранья для лица" - тоже литературная игра, в которой Овидий не теряет лёгкости слога даже будучи ограниченным весьма узкой и специфической темой.
"Метаморфозы" в этот сборник попали лишь в сокращении, и не в моих правилах писать о не вполне прочитанном. Замечу лишь, что, виновны ли в этом смена жанра и размера или другой переводчик (всё предыдущее прочтено в переводе Гаспарова, тут - перевод Шервинского), но, судя по этим извлечениям, Овидий совершенно утерял в "Метаморфозах" ту самую живость и лёгкость слога, которая прежде всего пленяет в его стихах. Да и по содержанию они не слишком интересны - страдают затянутостью и занудством, свойственным литературе того периода (хоть и не всей), даже и сами превращения описаны большей частью пресно. Возможно, я когда-нибудь попробую ознакомиться с ними целиком, но сейчас такого желания у меня нет. Лучше поищу "Скорбные элегии".
Впрочем, несмотря на эту ложку дёгтя Овидий завоевал мои прочные симпатии. В его произведениях живёт именно то, чего я ожидаю от поэзии, чудесное чтение.
-
-
22.12.2011 в 00:10А не зря же говорят, что лучшее средство от любви с первого взгляда - внимательный второй взгляд.
-
-
22.12.2011 в 03:15