Если выпало в империи родиться, pа неё и умирать придётся вскоре.(c) Сергей Плотов
Сходил на выставку "Возвращение «Святого Луки»" - попурри из наиболее значимых экспонатов музеев Украины. Довольно интересно. Всё же большая часть экспонатов не заинтересовала меня - уровень показался довольно средним, - и я буду говорить лишь про привлекшие моё внимание. Боюсь, систематическую последовательность не соблюду - она не очень бросалась в глаза, а география выставки несколько затрудняла упорядоченный осмотр.
Сирийская икона Иоанна Предтечи VI века очень выразительная и своеобразная; в наших музеях я не припомню вещей в похожем стиле, так что она особенно интересна. Очень понравилась "Венера и Амур" Жака де Баккера - холодно-розовый оттенок, которым изображены главные герои, выразительно контрастирует с более тёмным и насыщенным фоном, так что идея о чуждости нам, простым хорошим людям, этих эротических видений, считывается легко и естественно. Завораживает "Зимний пейзаж" Лейтенса - с маниакальной тщательностью, характерной для XVII века, выписанные изогнутые ветви деревьев, каждая в отдельности, создают фантасмагорическое впечатление с ноткой art nouveau, чего, конечно, не мог предполагать сам художник. "Натюрморт со спаржей и кроликом" Яна ван Кессела великолепен - цвет, композиция, детали и точность мазка... Быть может, я и неправ, но мне это полотно показалось настоящим шедевром. Превозносить так же "Сцену из истории Амура и Психеи" Йорданса я не буду - сам не могу до конца объяснить, чем она привлекла меня (Амур и вовсе написан крайне небрежно), но что-то в этой картине есть...
"История Орфея и Эвридики" Якопо дель Селлайо совершенно меня покорила своей архаичностью - это скорее Средневековье, чем Возрождение, и выразительность карикатурно искажённых лиц именно средневековая (от Ренессанса тут, пожалуй, прежде всего пасторальный пейзаж, на фоне которого происходит трагедия). Приглянулся мне "Натюрморт с тыквами, виноградом и гранатами" Микеланджело Поче - как мне кажется, скорее голландский по духу. Нежный, розово-голубой, подобно рассветному небу, колорит "Девы Марии" Матиаса Стома очень хорош; воистину странно смотрится рядом его же "Архангел Гавриил", насыщенно оранжево-золотой и как бы глянцевый, довольно безвкусный, по-моему. "Портрет Севастиана Серлио", опять-таки несколько архаичный, иконописно-двухмерный, но тем более выразительный, весьма мне понравился.
Удивительно выразительны и реалистичны "Окуни" Пюттера - обычно такие полотна оставляют меня равнодушным, но это просто приковало взгляд. Впрочем, мне всё-таки ближе другая рыбная картина - "Рыбы и омар на морском берегу" Франсуа Рейкхалса; ракурс и масштаб избраны так, чтоб улов - в шипастых плавниках, острых клешнях и прочем, - казался настоящими левиафанами, морскими чудовищами на фоне горизонта и маленьких лодочек в отдалении, а немного зловещая серо-болотная монохромная гамма ещё усиливает это впечатление. Замечателен "Портрет юноши с маской" круга Алексиса Гриму - такая удивительная, акварельная дымка, и такой живой взгляд.
Понравилось мне "Поклонение волхвов" Франческо Каспеллы (надеюсь, верно вспомнил художника - не смог уточнить сейчас нигде) - необычный для этого сюжета динамизм и очень выразительная, опять же, в отличие от обычного благочестивого полузабытья, Мария. Весьма впечатлили "Похороны монаха" Алессандро Маньяско - вещь совершенно в стиле Эль Греко, с чётко написанными контурами и сильно вытянутыми тонкими фигурами, своего рода адаптация эстетики средневековых барельефов к живописи Нового Времени; а я-то полагал, что Грек был уникумом, без учителей и последователей... "Александр посещает могилу Ахилла" Панини совершенно прекрасен по колориту - прежде всего руин, хотя тоги и плащи спутников Александра из него также не выбиваются, - и ощущению пространства. Очень выразительный и живой "Святой Иероним" Питрини - непривычно экстатический и исступлённый. Покорили меня "Аполлон и Марсий" Гверчино - идеально-прекрасный юноша (кстати, неожиданно - не златокудрый) спокойно срезающий кожу с вопящего в агонии мужчины... Это очень, очень сильный образ; не говорю про великолепную с точки зрения живописи его реализацию. Пожалуй, лучшее известное мне воплощение этого сюжета.
И, конечно, "Святой Лука" и "Святой Матфей" Франца Халса - главная приманка выставки. И не зря. Начну с, наверное, не очень уместной в таком контексте характеристики, но... Они оба ужасно милые. Это первая мысль при взгляде на эти портреты - люди на них очень милые, домашние, такие славные старички, с которыми хочется попить чаю; а быть может, это и неплохая характеристика для изображений христианских святых... Техника весьма интересна - издали картины производят впечатление вполне типичной нидерландской живописи того периода, в духе того же Рембрандта, вблизи же видно, что Халс пишет большими массивами одного цвета с довольно резкими границами, что - простите такое сравнение - не могло не напомнить мне заливку в комиксах и мультипликации.
На "Возвращение «Святого Луки»" безусловно стоит сходить как минимум ради Халса, Гверчино и ван Кессела. Но если и не поражающих воображение, то интересных и радующих глаз картин там куда больше.
P.S. Не подскажут ли знающие люди, почему на картине Бордоне "Святое семейство со святым Иоанном Крестителем на пути в Египет" Иоанн не только не младенец, как обычно в этом сюжете, но и, кажется, старше, чем должен быть даже к моменту смерти?
Сирийская икона Иоанна Предтечи VI века очень выразительная и своеобразная; в наших музеях я не припомню вещей в похожем стиле, так что она особенно интересна. Очень понравилась "Венера и Амур" Жака де Баккера - холодно-розовый оттенок, которым изображены главные герои, выразительно контрастирует с более тёмным и насыщенным фоном, так что идея о чуждости нам, простым хорошим людям, этих эротических видений, считывается легко и естественно. Завораживает "Зимний пейзаж" Лейтенса - с маниакальной тщательностью, характерной для XVII века, выписанные изогнутые ветви деревьев, каждая в отдельности, создают фантасмагорическое впечатление с ноткой art nouveau, чего, конечно, не мог предполагать сам художник. "Натюрморт со спаржей и кроликом" Яна ван Кессела великолепен - цвет, композиция, детали и точность мазка... Быть может, я и неправ, но мне это полотно показалось настоящим шедевром. Превозносить так же "Сцену из истории Амура и Психеи" Йорданса я не буду - сам не могу до конца объяснить, чем она привлекла меня (Амур и вовсе написан крайне небрежно), но что-то в этой картине есть...
"История Орфея и Эвридики" Якопо дель Селлайо совершенно меня покорила своей архаичностью - это скорее Средневековье, чем Возрождение, и выразительность карикатурно искажённых лиц именно средневековая (от Ренессанса тут, пожалуй, прежде всего пасторальный пейзаж, на фоне которого происходит трагедия). Приглянулся мне "Натюрморт с тыквами, виноградом и гранатами" Микеланджело Поче - как мне кажется, скорее голландский по духу. Нежный, розово-голубой, подобно рассветному небу, колорит "Девы Марии" Матиаса Стома очень хорош; воистину странно смотрится рядом его же "Архангел Гавриил", насыщенно оранжево-золотой и как бы глянцевый, довольно безвкусный, по-моему. "Портрет Севастиана Серлио", опять-таки несколько архаичный, иконописно-двухмерный, но тем более выразительный, весьма мне понравился.
Удивительно выразительны и реалистичны "Окуни" Пюттера - обычно такие полотна оставляют меня равнодушным, но это просто приковало взгляд. Впрочем, мне всё-таки ближе другая рыбная картина - "Рыбы и омар на морском берегу" Франсуа Рейкхалса; ракурс и масштаб избраны так, чтоб улов - в шипастых плавниках, острых клешнях и прочем, - казался настоящими левиафанами, морскими чудовищами на фоне горизонта и маленьких лодочек в отдалении, а немного зловещая серо-болотная монохромная гамма ещё усиливает это впечатление. Замечателен "Портрет юноши с маской" круга Алексиса Гриму - такая удивительная, акварельная дымка, и такой живой взгляд.
Понравилось мне "Поклонение волхвов" Франческо Каспеллы (надеюсь, верно вспомнил художника - не смог уточнить сейчас нигде) - необычный для этого сюжета динамизм и очень выразительная, опять же, в отличие от обычного благочестивого полузабытья, Мария. Весьма впечатлили "Похороны монаха" Алессандро Маньяско - вещь совершенно в стиле Эль Греко, с чётко написанными контурами и сильно вытянутыми тонкими фигурами, своего рода адаптация эстетики средневековых барельефов к живописи Нового Времени; а я-то полагал, что Грек был уникумом, без учителей и последователей... "Александр посещает могилу Ахилла" Панини совершенно прекрасен по колориту - прежде всего руин, хотя тоги и плащи спутников Александра из него также не выбиваются, - и ощущению пространства. Очень выразительный и живой "Святой Иероним" Питрини - непривычно экстатический и исступлённый. Покорили меня "Аполлон и Марсий" Гверчино - идеально-прекрасный юноша (кстати, неожиданно - не златокудрый) спокойно срезающий кожу с вопящего в агонии мужчины... Это очень, очень сильный образ; не говорю про великолепную с точки зрения живописи его реализацию. Пожалуй, лучшее известное мне воплощение этого сюжета.
И, конечно, "Святой Лука" и "Святой Матфей" Франца Халса - главная приманка выставки. И не зря. Начну с, наверное, не очень уместной в таком контексте характеристики, но... Они оба ужасно милые. Это первая мысль при взгляде на эти портреты - люди на них очень милые, домашние, такие славные старички, с которыми хочется попить чаю; а быть может, это и неплохая характеристика для изображений христианских святых... Техника весьма интересна - издали картины производят впечатление вполне типичной нидерландской живописи того периода, в духе того же Рембрандта, вблизи же видно, что Халс пишет большими массивами одного цвета с довольно резкими границами, что - простите такое сравнение - не могло не напомнить мне заливку в комиксах и мультипликации.
На "Возвращение «Святого Луки»" безусловно стоит сходить как минимум ради Халса, Гверчино и ван Кессела. Но если и не поражающих воображение, то интересных и радующих глаз картин там куда больше.
P.S. Не подскажут ли знающие люди, почему на картине Бордоне "Святое семейство со святым Иоанном Крестителем на пути в Египет" Иоанн не только не младенец, как обычно в этом сюжете, но и, кажется, старше, чем должен быть даже к моменту смерти?