Если выпало в империи родиться, pа неё и умирать придётся вскоре.(c) Сергей Плотов
Пару недель назад был на новом спектакле в театре "Сфера" - "Фиеста", постановка Юлии Беляевой. Не лучшая, наверное, постановка, что я видел в этом году, но, несомненно. интересная.
Спектакль поставлен по мотивам романа Хемингуэйя "И восходит солнце", который я не читал, и потому не буду говорить ни об адекватности постановки литературному материалу, ни о его режиссёрской интерпретации. Впрочем, даже без знакомства с романом ясно одно - что роман был, то есть что спектакль основан не на пьесе, а на прозаическом материале. И именно с этим связаны у меня серьёзные претензии к "Фиесте" - первый акт явно основан на большом объёме литературного материала, сжатого рамками ограниченного сценического времени, но в то же время он представляет собой, в сущности, только экспозицию и представление персонажей зрителю. В итоге первый акт распадается на серию мизанцсен-монологов, где актёры поочередно раскрывают своих персонажей, но совсем не взаимодействуют, и которые легко можно было бы смотреть совершенно самостоятельно и раздельно. Во втором акте от вступления спектакль переходит к собственно сюжету, и эти шероховатости сглаживаются совершенно.
Кстати, о сюжете. Джейк - американский... журналист? писатель? работник печати, скажем так, представитель богемы и ветеран не столь давней мировой войны. Он живёт в Париже, вечно пьян и вечно кутит в компании друзей и особенно Брет - темпераментной англичанки, разводящейся (это явно продолжительное состояние) с отсутствующим в сюжете и во Франции мужем и безумно влюблённая в Джейка. Их отношения, однако, никуда не движутся и почти не существуют, поскольку Брет совершенно не способна на моногамность и при этом очень привлекательна, а для Джейка отношения в таком формате слишком мучительны (в том числе и по причинам личным). Собственно, весь сюжет спектакля - попытки Брет не то забыться в отношениях с другими мужчинами, те то вызывать ревность Джейка (скорее всего - одновременно) и покорная готовность её поддержать со стороны последнего. Эдакая предельно извращенная и безысходная история жертвенной любви.
Проблемы первого акта, с которых я начал, это, как мне кажется, скорее недостатки режиссуры и адаптации текста к сценическому действию, а вот к актёрам особенно придираться не хочется. Павел Степанов и Евгения Казарина в главных ролях вполне убедительны, особенно хорош апатичный и натужно весёлый Джейк в исполнении Степанова; правда, сильной "химии" между ними я не ощутил - но, возможно, это как раз уместно в отношениях уставших друг от друга людей, которые скорее не способны порвать друг с другом, чем хотят быть друг с другом. Больше всего радуют и запоминаются исполнители второстепенных, слегка шаржированных ролей, которые при этом выглядят совершенно живыми; мои любимцы - Василий Куприянов в роли графа, пожилого заботливого либертина, и Александр Пацевич, исполнивший очень страстно и цельно роль Майкла, натуры в своей простоте более яркой, чем его интеллигентское окружение.
(Повторюсь, когда я смотрел "Фиесту", ещё не отыграли и полдюжины спектаклей, и если какие-то актёрские работы не произвели глубокого впечатления, то я приписываю это именно начальному этапу становления спектакля, для которого нужно время).
Обычно, говоря о постановках в "Сфере", я много внимания уделяю сценографии, которая в связи со своеобразным устройством сцены и зрительного зала, давшим театру имя, всегда необычна. Но в "Фиесте" сценография ближе к традиционной, и лишь в сцене корриды особенности "Сферы" ощутимо задействованы, когда сцена превращается в арену и зрители спектакля автоматически превращаются и в зрителей боя быков и присоединяются к главным героям на трибунах. В остальном сценическое пространство и взаимодействие актёров с ним ближе к сцене-коробке; правда, лестница, в зависимости от реквизита играющая роль квартиры, соседнего кафе или трибуны, оказывается одновременно и задником, и пространством в глубине сцены. В "Фиесте" меня заинтересовали скорее непринужденные превращения сценического пространства благодаря лишь освещению, положению актёров да порой частичной замене легкого реквизита: это делалось всегда изящно и убедительно.
И нельзя не отметить отдельно полу-балетные моменты второго акта, сцену корриды. Насквозь символическая, она при этом обладает огромной убедительностью, и действительно, можно почти что увидеть огромного, гневно несущегося быка, хотя даже слушаешь о нём лишь на невнятном моему уху испанском. И так же легко проникнуться очень убедительной и наглядной страстью Брет (вот уж где Казарина проявляет себя в полной мере!). Ради одной только этой сцены уже стоит посмотреть "Фиесту" (хотя, конечно, не только ради неё).
В общем и целом "Фиеста" произвела на меня не слишком глубокое, но весьма сильное впечатление (уверен, написанный немедленно после просмотра отзыв был бы много более восторженным, хоть не изменился бы содержательно). Если у вас будет шанс увидеть спектакль - воспользуйтесь им, тем более, что упомянутые шероховатости наверняка сглаживаются с каждым прогоном.
Спектакль поставлен по мотивам романа Хемингуэйя "И восходит солнце", который я не читал, и потому не буду говорить ни об адекватности постановки литературному материалу, ни о его режиссёрской интерпретации. Впрочем, даже без знакомства с романом ясно одно - что роман был, то есть что спектакль основан не на пьесе, а на прозаическом материале. И именно с этим связаны у меня серьёзные претензии к "Фиесте" - первый акт явно основан на большом объёме литературного материала, сжатого рамками ограниченного сценического времени, но в то же время он представляет собой, в сущности, только экспозицию и представление персонажей зрителю. В итоге первый акт распадается на серию мизанцсен-монологов, где актёры поочередно раскрывают своих персонажей, но совсем не взаимодействуют, и которые легко можно было бы смотреть совершенно самостоятельно и раздельно. Во втором акте от вступления спектакль переходит к собственно сюжету, и эти шероховатости сглаживаются совершенно.
Кстати, о сюжете. Джейк - американский... журналист? писатель? работник печати, скажем так, представитель богемы и ветеран не столь давней мировой войны. Он живёт в Париже, вечно пьян и вечно кутит в компании друзей и особенно Брет - темпераментной англичанки, разводящейся (это явно продолжительное состояние) с отсутствующим в сюжете и во Франции мужем и безумно влюблённая в Джейка. Их отношения, однако, никуда не движутся и почти не существуют, поскольку Брет совершенно не способна на моногамность и при этом очень привлекательна, а для Джейка отношения в таком формате слишком мучительны (в том числе и по причинам личным). Собственно, весь сюжет спектакля - попытки Брет не то забыться в отношениях с другими мужчинами, те то вызывать ревность Джейка (скорее всего - одновременно) и покорная готовность её поддержать со стороны последнего. Эдакая предельно извращенная и безысходная история жертвенной любви.
Проблемы первого акта, с которых я начал, это, как мне кажется, скорее недостатки режиссуры и адаптации текста к сценическому действию, а вот к актёрам особенно придираться не хочется. Павел Степанов и Евгения Казарина в главных ролях вполне убедительны, особенно хорош апатичный и натужно весёлый Джейк в исполнении Степанова; правда, сильной "химии" между ними я не ощутил - но, возможно, это как раз уместно в отношениях уставших друг от друга людей, которые скорее не способны порвать друг с другом, чем хотят быть друг с другом. Больше всего радуют и запоминаются исполнители второстепенных, слегка шаржированных ролей, которые при этом выглядят совершенно живыми; мои любимцы - Василий Куприянов в роли графа, пожилого заботливого либертина, и Александр Пацевич, исполнивший очень страстно и цельно роль Майкла, натуры в своей простоте более яркой, чем его интеллигентское окружение.
(Повторюсь, когда я смотрел "Фиесту", ещё не отыграли и полдюжины спектаклей, и если какие-то актёрские работы не произвели глубокого впечатления, то я приписываю это именно начальному этапу становления спектакля, для которого нужно время).
Обычно, говоря о постановках в "Сфере", я много внимания уделяю сценографии, которая в связи со своеобразным устройством сцены и зрительного зала, давшим театру имя, всегда необычна. Но в "Фиесте" сценография ближе к традиционной, и лишь в сцене корриды особенности "Сферы" ощутимо задействованы, когда сцена превращается в арену и зрители спектакля автоматически превращаются и в зрителей боя быков и присоединяются к главным героям на трибунах. В остальном сценическое пространство и взаимодействие актёров с ним ближе к сцене-коробке; правда, лестница, в зависимости от реквизита играющая роль квартиры, соседнего кафе или трибуны, оказывается одновременно и задником, и пространством в глубине сцены. В "Фиесте" меня заинтересовали скорее непринужденные превращения сценического пространства благодаря лишь освещению, положению актёров да порой частичной замене легкого реквизита: это делалось всегда изящно и убедительно.
И нельзя не отметить отдельно полу-балетные моменты второго акта, сцену корриды. Насквозь символическая, она при этом обладает огромной убедительностью, и действительно, можно почти что увидеть огромного, гневно несущегося быка, хотя даже слушаешь о нём лишь на невнятном моему уху испанском. И так же легко проникнуться очень убедительной и наглядной страстью Брет (вот уж где Казарина проявляет себя в полной мере!). Ради одной только этой сцены уже стоит посмотреть "Фиесту" (хотя, конечно, не только ради неё).
В общем и целом "Фиеста" произвела на меня не слишком глубокое, но весьма сильное впечатление (уверен, написанный немедленно после просмотра отзыв был бы много более восторженным, хоть не изменился бы содержательно). Если у вас будет шанс увидеть спектакль - воспользуйтесь им, тем более, что упомянутые шероховатости наверняка сглаживаются с каждым прогоном.